Павел Колосницын

«Люди верят в злых историков, которые скрывают заговор»

Известный новгородский историк Павел Колосницын, участник Старорусской археологической экспедиции НовГУ, рассказал о работе археологов, генерации исторических мифов и объяснил, почему продажа находок чернокопателями — не самая большая проблема.

— Павел, как вы пришли в профессию археолога?

— Я с детства интересовался историей, но связывать своё будущее с археологией не планировал. Жил тогда в Тюменской области. Поступил в Санкт-Петербургский университет кино и телевидения на факультет фотографии и технологии регистрирующих материалов. После первого курса понял, что не моё. Решил поступать на исторический факультет НовГУ. Прекрасно сдал историю, а сочинение провалил — традиционная проблема с запятыми. Поэтому пошёл в педагогический колледж НовГУ на учителя начальных классов. В первое лето мы поехали на археологическую практику. Так, в 2001 году я впервые попал на археологические раскопки к Елене Владимировне Тороповой. Отработал практику, уехал домой и вернулся только в августе. И опять на раскоп на неделю. С тех пор стал ездить ежегодно, а с 2005 года стал постоянным сотрудником. Окончив колледж, сразу перевёлся на второй курс исторического факультета.

— Вспомните ваши первые впечатления о работе? Чем занимались на раскопе?

— Первый раз работал на Борисо-Глебском раскопе, увлечённо занимался всем подряд. На участке находились две деревянные усадьбы и мостовая. Традиционно накапывали землю, перебирали, расчищали. Я изначально не планировал работать в археологии, поэтому не было никаких особых ожиданий. Но мне сразу понравилось. Тот, кто хоть сколько-нибудь интересуется историей и попадает на раскоп, заинтересовывается сразу.

— Как выбираете места для раскопа? Куда деваются находки потом?

— Место для раскопа выбирают двумя способами. Если раскоп научный, то исследователь опирается на исторические документы, материалы других раскопок, разведочные шурфы. А при спасательной археологии место выбирает строитель. Иногда такой случайный выбор места оказывался очень интересным. Окраина города, вроде бы ничего интересного, сам специально туда не пойдёшь. И внезапно делаешь интересную находку. Например, раскоп на курорте в Старой Руссе на месте бассейна. Здесь обнаружился комплекс усадеб конца XIV — начала XV века с интереснейшими находками. Самые яркие — коллекция свинцовых печатей. Грубо говоря, археологические находки делятся на две категории. Индивидуальные находки сами по себе информативны. Например, печать Новгорода. На ней есть надпись и изображение, дающие много информации. А есть осколки керамики, которые поодиночке скажут только о примерной дате и культуре. Но если их будет много, то мы можем из них собрать горшки или по расположению осколков отследить расположение жилых домов. Все находки после обработки и изучения мы передаём в фонды Новгородского государственного музея-заповедника.

— А останки людей?

— Останки исследуют антропологи. Они определяют пол, возраст, болезни, травмы. Современные технологии позволяют даже определить, чем питался человек. Наиболее интересные образцы могут забрать в музей антропологии, но основная часть перезахоранивается на том же месте.

— Какие находки для археологов представляют особую ценность?

— Я всегда говорю, что в археологии нет малоценного. Для нас интересно и важно всё найденное. Мы исследуем участок, где находились усадьбы, мостовые и разные предметы. Всё, чем пользовались люди: от битой посуды до оружия и ювелирных украшений. Каждая такая находка ценна в комплексе, не получается выделить что-то одно. Например, прошлым летом была довольно необычная для нас находка. На набережной Рыбаков в Старой Руссе нашли останки советского солдата времён Великой Отечественной войны. При нём был медальон, с помощью которого удалось установить личность. Связались с поисковиками из «Долины», но родственников пока ещё не нашли. Можно ли это по ценности сравнивать с берестяной грамотой? Так что сложно выбрать, какая из находок важнее: берестяная грамота или глиняная свистулька, например.

— Кстати, о глиняной свистульке. Было много шума, что она сделана в виде динозавра. Правда или домысел?

— Случай очень смешной. Это больше история про интерес людей к сенсациям. Мы нашли свистульку в виде какого-то длинношеего зверька с короткими лапками и хвостом на Соборной площади в Старой Руссе. Голова отломана, совершенно непонятно, кто это. Похож на динозавра. Соответственно, я пишу на своей странице в Сети, что всё пропало, вот оно подтверждение того, что динозавры жили в 17 веке. В Старой Руссе их лепили. В шутку, конечно. Все посмеялись, а на следующий день в интернете вижу новости: «В Старой Руссе нашли свистульку, похожую на динозавра», «В Старой Руссе археологи нашли динозавра». Все начинают звонить, спрашивать, кого вы там нашли.

— Насколько распространены исторические мифы?

— У нас в обществе существует множество мифов, связанных с археологией. Я два раза участвовал в форуме «Учёный против мифов» с разъяснениями. Потому что многие люди не представляют, в чём заключается работа археолога. В лучшем случае, фильм про Индиану Джонса видели и имеют обывательские представления. Есть идейные противники — кладоискатели с металлодетекторами, которые занимаются нелегальной археологией. Чаще всего они не имеют представления об археологии как науке. Соответственно, начинают генерить различные археологические мифы. Например, что археологи крадут все находки и не хотят, чтобы их находили. Или археологи скрывают правду, потому что иначе все их диссертации разрушатся, они потеряют должности. Таких мифов огромное количество. Есть мифы, связанные с историей. Любимые персонажи в этом плане Носовский и Фоменко. По их мнению, Новгород на самом деле находился в Ярославле. Ещё одна безумная идея — мощный потоп в 19 веке. У неё очень много поклонников. Древние постройки могут быть на метр–два постепенно засыпаны культурным слоем. Для археолога полностью объяснимое и понятное явление, а некоторые воспринимают, как будто этот слой нанесён единовременно, то есть был потоп. Мол, историки от них скрывают правду. Я, правда, так и не понял, зачем скрывать эту правду и в чём смысл такой таинственности. Люди верят в злых историков, которые скрывают заговор.

— Как обстоят дела с чернокопателями в Новгородской области?

— Не получается остановить разграбления памятников. В Новгороде «чёрных археологов» с металлодетекторами достаточно много. Хотя после 2013 года удалось частично переломить ситуацию, после того как был принят соответствующий закон. Мы несколько раз их находили, вызывали полицию и доводили дело до суда. Всех, конечно, не наказали, но хотя бы немного сбили наглость. Если шесть лет назад они могли открыто копать, то сейчас это стало преступлением. Но самая главная проблема даже не в том, что какие-то отдельные находки идут на продажу. Дело в том, что на одну красивую, целую вещь, приходится пятьдесят обломков. Для археологов они равноценны, потому что даже четвертинка монеты даёт много информации. А для чернокопателя такая четвертинка ценности не представляет. То же самое касается и других обломков. Для них это просто мусор. Самое обидное — видеть, как чернокопатели продают обломки находок практически на килограммы. Смотришь на фотографию, а там информации на две докторские диссертации!

— Чем ещё вы занимаетесь на работе, кроме непосредственно раскопок?

— Археология не заканчивается в поле. Помимо раскопок. есть различные археологические исследования, в том числе научные. Чаще охранные — археологическая экспертиза участков под застройку, исследования различных участков и районов, где планируется хозяйственная деятельность и так далее. При этом иногда обнаруживаются археологические памятники. Это всё полевые исследования, но большую часть времени занимает написание отчёта. Вот в этом и есть археология: три месяца копали, ещё шесть надо описать всё, что нашли. Кроме этого, я преподаю вспомогательные исторические дисциплины, активно работаю со школьниками, интересующимися историей и археологией. Также веду блог в интернете, где пишу на исторические темы, о проблемах охраны памятников, археологии, на темы исторических мифов. Пишу статьи для сайтов и газет.

— Насколько большой интерес у школьников к археологии и истории?

— Достаточно большой. Тема, касающаяся древности и прошлого, всегда интересна. Есть ребята, которые этим сильно увлекаются. Приходят к нам в экспедицию, потом в университет на истфак и остаются работать. Проблема в том, что не хватает качественных источников информации для таких людей. У нас очень мало научно-популярных фильмов по истории археологии. Литературы тоже не очень много. Интерес есть, и он сильно не удовлетворён.

— Во многих профессиях есть профессиональное выгорание. А как у вас? Бывало ли такое, что теряли интерес к работе?

— У меня как такового выгорания не было, в плане потери интереса. Иногда бывает, что какая-то работа не находит отклика. Особенно разрушение археологических памятников. Власти не реагируют, обществу в большинстве своем всё равно, потому что не понимают что это такое. Видишь, как всё бульдозерами сносят, а сделать ничего не можешь. В такие моменты бывает чувство отчаянья. И просто обычная усталость. Археология отнимает очень много времени. Известно, что у археологов не бывает летнего отпуска. Это основной рабочий сезон, стараемся не терять времени. Редко летом выдаётся свободная неделя.

— Кто для вас успешный археолог, какими качествами он должен обладать?

— Успешность археолога двойственна. Первая — это полевой археолог, его результаты работы на раскопе, хорошие, красивые, интересные находки. Другой успех можно назвать академическим. Когда археолог пишет статьи, является признанным специалистом в какой-то тематике. Есть те, кто сосредотачивается на работе в поле, и те, кто больше работает с материалами. Работа археолога довольно кропотливая и тяжёлая — и в физическом. и в моральном плане, если это касается охраны памятников. Самый главный принцип археологии — максимально сохранить информацию, всё качественно зафиксировать. Копаем один раз. То, что мы не увидели, больше никто не увидит. Соответственно, нужно быть кропотливым, иметь интерес и искренне желать найти и сохранить эту информацию.

— Не за горами новый сезон. Расскажите о планах на ближайшее будущее. На каком раскопе будете работать?

— В этом году продолжим работать на Пятницком раскопе в Старой Руссе. Там же планируем охранные работы, возможно будем участвовать в реконструкциях и реставрациях зданий.