«У меня стало всё можно»: О закаливании, свободе в семье и вредности комфорта
Диана Гаврилина — филолог, морж, мама троих детей, артист в детском театре. Приехала из северных Апатитов на учёбу в НовГУ и влюбилась в Великий Новгород. Работала в МЧС, а теперь играет в детском театре «Ильмера», танцует, воспитывает детей и продвигает зимнее плавание и здоровый образ жизни. «Газону» Диана рассказала о том, как закаливание помогло победить болезни её детей, почему важно прислушиваться к себе и какими она видит отношения в гармоничной семье.
О работе в МЧС
Я устроилась после окончания филфака НовГУ в школу, но не осталась там работать из-за сложных условий. Мне предложили попробовать устроиться в пресс-службу МЧС. Помню, взяла на собеседование только большую сумку с дипломом. Все девушки приходят, раскладывают материалы. А у меня была одна заметка в газете «Новгород» о Рюриковом городище. Я говорю: у меня заметка есть, но я её не нашла. Только диплом. Они посмеялись и взяли меня в итоге.
Мне нравилось работать. Правда, у нас не было интернета. Начальнику сказали, что произойдёт утечка секретной информации из МЧС, поэтому у нас были компьютеры без интернета. С утра до обеда мне звонили журналисты. И я каждому по телефону рассказывала, что произошло. То есть в одно ухо выслушиваешь, потом перерабатываешь и рассказываешь в другое ухо. Было время, когда я печатала пресс-релизы и сама их относила на «Славию», в газеты.
Мне на месте не сиделось, я постоянно куда-то ездила со спасателями: то на ледовую разведку, то на разведку лесных пожаров. Хотелось быть на месте происшествия, а не просто писать сводку. В сводке сухие слова, которые записал оперативный дежурный. В них нет ничего, что можно выдать прессе. Находила спасателя, у него всё расспрашивала, как он нашёл эту бабушку, что она ему сказала, как всё было на самом деле. Хотелось, чтобы информация была живой, за что не раз от начальства получала. Нашу пресс-службу очень все любили за «человечный» подход.
Система тебя ставит в рамки, и ты перестаёшь быть человеком, становишься винтиком и выдаёшь только то, что надо начальству. Я считаю, что нужно всегда оставаться человеком.
Но трудно было работать психологически. Долгое время вся география Новгородской области была у меня связана с ЧС. Мне кто-то говорит: у нас в этой деревне дача, а я вспоминаю, что там поезд с рельсов сошёл. Или кто-то утонул. Хорошо, что есть люди, которые эти происшествия предотвращают.
О закаливании
Моржевание ко мне пришло через неприятности. Я была в отчаянии: двое маленьких детей постоянно болели. Мы ходили то к одним врачам, то к другим. Заметили, что ребёнок чешется в помещении, выносишь его на веранду — успокаивается. На улице тоже. Как-то увидела книжку «Закаливание детей по методу Никитиных», заинтересовалась. Потом кто-то мне рассказал, что у него была астма всю жизнь, стал моржевать, прекратились приступы. А у дочки была группа риска по астме: врачи прописали гормональные препараты, которые вызывают привыкание. Решила, что не хочу, чтобы у моего ребёнка была астма. Стали закаливаться.
В закаливании началось всё с детской непосредственности, с их желания бегать, двигаться и раздеваться. Чтобы это было им в удовольствие. Я вижу, что дети любят побегать голенькими-босенькими по водичке. Они просто кайфуют, а не потому что надо. Мы гуляем, хотим обувь снять — да пожалуйста. Взрослые стоят-мёрзнут, а детям всегда жарко: «Мам, можно я шапку сниму?» У меня стало всё можно. Гулять идём — говорю, идите на балкон, определитесь сами, нужна вам шапка или нет.
Я перестала их кутать и навязывать своё. Просто отпустила страхи, что они заболеют.
Помню, в сентябре ходили с детьми в поликлинику на тёплую процедуру от соплей, а потом шли на пляж, разувались там и бегали. Я врачу сказала: «Мы после вашей процедуры на пляже в воде плескаемся». Врач нас поддержала. Это такой спартанский образ жизни, постоянный. Не болеть — это не цель. Цель — радоваться жизни, кайфовать от холода, двигаться. А ведь даже босиком по траве побегать — это очень нужно. Но и зимой можно босиком ходить, если тебе хорошо. Дети, бывало, собираются с собакой гулять, просят босиком побегать — снег выпал. И я из окна вижу, что они во дворе бегают босиком. Благодаря закаливанию дети перестали болеть. Старший ребёнок за 16 лет первый раз заболел прошлым летом, у неё был отит.
Потом хотелось самой дойти до моржевания, хотелось в прорубь. На пляже с моржами познакомилась. До середины октября купалась. Мы бросили и садик, потому что в садике вирусов очень много. Я тогда решила, что важнее детей сделать здоровыми, чем работать. Если нет здоровья, ты те же деньги, которые заработаешь, потратишь на врачей. Мы нашли чудесного доктора, который делает хороший отстукивающий массаж. Он тоже нас поддержал. Сказал, что дети болеют долго и мучительно от слабого иммунитета. Потому что все живут в тепличных условиях, чтобы было тепло и сыто.
Организм не работает, когда ему хорошо и комфортно. Мы боимся, не дай Бог, чтобы замёрзнуть! А надо мёрзнуть, уставать, бегать.
Как закаляется сталь? Накалённый металл в холодную воду отправляешь, он становится твёрдым. Все болезни от излишнего комфорта. Мне скучно так жить, когда всё гладко и хорошо. Моржевание для меня — ещё и драйв, что-то экстремальное.
О работе в детском театре «Ильмера»
Мы называемся театром, потому что ставим спектакли. У нас большой подготовительный этап, написание сценариев и репетиции. Я ничего не имею против анимации, сама ей занимаюсь, но там заказчик решает, чего он хочет. Роботы, люди-пауки. Ребёнок рад, что к нему из телевизора вышел тот, кто сейчас популярен. Ты массовик-затейник, как тамада на свадьбе, которая отталкиваясь от публики, структурирует досуг. В театр к нам целенаправленно приходят на представление. Мы хотим, чтобы у детей были и сказки из нашего детства. У нас есть Буратино, Незнайка, Пэппи Длинныйчулок. Дети не знают, кто такая Пеппи, но может быть, придя к родителям, они предложат им почитать такую книжку. Мы продвигаем искусство в массы, а не идём на поводу у современных детей.
С детьми хорошо работать. Дети — благодарная публика, они все косячки подсказывают. Если что-то не так, то взрослые помолчат и посмотрят, а дети начинают отвлекаться, шуметь. Мы сразу понимаем, где у нас слабые места. Внимание детей — хороший тренажёр, чтобы ты делал работу качественно.
О воспитании детей
Тяжелее, когда мы ведём новогодние утренники, и на них приходят родители. Взрослые люди боятся выражать эмоции, чтобы соответствовать какой-то картинке. Мама бы и побегала, поиграла с ребёнком, но «я же взрослая, что обо мне подумают?» Часто люди живут шаблонами. Авторитет должен быть, чтобы дети маму не ниже плинтуса считали, но чем больше у тебя с ребёнком положительных моментов, тем он скорее откликнется на твои важные замечания и просьбы.
Если ты всегда к ним как родитель с назиданием: та-та-та, они от этого устают и начинают негативно реагировать. А если они знают, что ты будешь с ними ползать, хрюкать и мяукать, то видят, что ты с ними заодно.
Это проще и лучше, чем «я сказал, так и будет». Ребёнка очень просто понять, почувствовав его состояние и как будто войдя в него. На детей не действует команда «Стоп!», но действует команда «Вперёд!» Он делает нехорошее? «Хватит» — не действует, а «посмотри, что там за этим деревом?» — работает.
О том, почему с тремя детьми легко
Я не строгая мама. Со средней дочкой мы вместе танцуем в студии исторического танца «Гельвеция». Она относится ко мне как к подружке, и когда я ей говорю серьёзные вещи, отвечает: «Мама, что ты гонишь?» Не считаю, что так важна моя главенствующая позиция. Зато знаю, что дочь откликнется на искреннюю просьбу. Если я устала и падаю, скажу: «Помой посуду!» Она пойдёт, потому что хорошо ко мне относится. Потому что надо помочь человеку, не важно, мама это или кто-то другой. Распределения обязанностей нет, есть живое человеческое общение.
По моим ощущениям, маленький ребёнок — это свобода. С детьми живу по своему графику. Иду гулять, когда хочу и куда хочу. Сама планирую свой день. Несмотря на все трудности, бессонные ночи, я всё равно никому не подчиняюсь. Я тут главнокомандующий. Решили не болеть — и не болеем. Когда третью дочку родила, уже слинги вошли в обиход: её намотал на себя и пошёл хоть куда. На фестиваль мы на Ладогу ездили, когда 7 месяцев было дочке. Мне кажется, это в голове какие-то проблемы, если ты с маленьким ребёнком то-се не можешь. Мама рядом — еда рядом, никаких проблем. А три ребёнка - это не тяжело. В коллективе детям интереснее, для них это такое удовольствие, что у них есть братья и сёстры. У них сейчас большая разница 13, 16 лет и 6. Младших со старшими оставляешь, свободу получаешь.
О свободе в семье
Я за свободу и доверие, не потому что надо, а потому что приятно и хорошо. Я тут разговаривала со знакомым, который не женится, чтобы им не командовали. Свободы хочется человеку. Мне кажется, в современном обществе жить с семьёй можно при довольно большом проценте пофигизма и своего, и всех. Если ты будешь стараться держать всех в кулаке: куда, зачем, почему? От такого семьи и разваливаются. У меня дети даже иногда обижаются, что я с ними не ношусь: говорю, бери деньги и сама выбирай.
Пусть у каждого будет своё и это своё никто не будет критиковать, осуждать и переделывать. У меня старшая рисует и не любит спорт. Бабушка говорит «надо», а я сопротивляюсь: как «надо», если ей этого сейчас не хочется? Сам человек должен к этому прийти, а не потому что мама сказала.
О любви к Новгороду и природе
У нас есть машина, чтобы реквизит для работы, например, перевозить. Но я искренне считаю, что в Новгороде не стоит ездить на машине. У нас люди в городе типа возят детей куда-то за 15 минут. Это не разумно. Если только на природу транспорт нужен.
Мне нужна природа. В городе, даже в таком маленьком, меня потряхивать начинает. Раз в неделю нужен глоток природы. Если я понимаю, что у меня есть полчаса свободного времени, уезжаю на велосипеде на Мячино, медитирую: только я и мир. Купание, плавание помогает. Люблю Новгород за то, что в течение часа ты можешь оказаться в дикой природе. Тут тихо и спокойно, а в то же время, много фестивалей происходит, связанных с интересующей меня древней культурой.
О кельтских медитативных танцах
Меня сразила музыка — ничего не могу с собой поделать. Танец строится на прыжках, подскоках, и мне объясняли, что это танец энергии земли. Я чувствую, что мне кайфово — как плавать в любую погоду, так же мне кайфово прыгать. Это такие танцы медитативные. Ты куда-то улетаешь в этом ритме в компании с такими же чудаками. Поняла, что хочу где-то заниматься не для достижений, а потому что мне это нравится. Мне нравится в Гельвеции, что там нет тренера, у которого вы репетируете танец, а потом это показываете. А у нас танцы социально-бытовые. Средневековый человек, весь день проработав, вечером хотел отдохнуть и расслабиться. Они где-то собирались, кто-то стучал-играл, и вот были эти незамысловатые движения. У нас тренировки именно в таком режиме: все после работы приходят отдыхать. Мы смеёмся, общаемся друг с другом, вечеринки проводим. Такой заряд получаешь и от людей, и от музыки, и от самого мероприятия.
О преодолении быта и ограниченности
Мы уже несколько лет ездим на фестивали. Столько всего в мире происходит, и я не понимаю тех, кто только смотрит «Первый канал». У них мир ограниченный. При наличии интернета можно всего столько нарыть: столько тематических мероприятий, фестивалей! Ты попадаешь в круг своих людей, которые не дергают детей: не ходи босиком и того-то не делай. Спокойные, расслабленные, живут моментом, и не думают о том, как закрыть ипотеку и сколько вырастить гектаров картошки. Это всё нужно, но очень грустно только этим жить. Заработать — съесть или заработать и купить. Когда ты попадаешь на фестиваль, слушаешь песни, столько тебе сил это даёт, что ты потом возвращаешься, и весь быт незаметен. На один из фестивалей я приехала, беременная третьей дочкой. Там учили польку, джигу и вальс. После обеда мне надо бы полежать, а я хочу только танцевать. Я забыла, что беременная, что мне что-то можно или нельзя, два часа занималась танцами. У меня ещё животик был небольшой, прыгаю с молодым человеком в польке, и он говорит: всё, больше не могу, сейчас упаду. Я говорю: да ладно вам, я беременная на пятом месяце, и то могу!
У меня так строится день, чтобы в нём были три необходимые вещи: прогулка (моржевание, и прогулка с детьми, и с собакой), быт (квартира, приготовление еды, покупка вещей, необходимых детям) и работа (на неё у меня уходит три часа в день). Так получается, что у меня все три компонента в день не помещаются, чтобы КПД полностью получить.
Я понимаю, что невозможно дома постоянно поддерживать порядок: это сиди дома и его поддерживай, иначе ничего не успеешь. Нужно уметь глаза на многое закрывать, иначе всех и себя с ума сведёшь. Не в порядке счастье.
Меня все спрашивают: когда ты всё успеваешь? Я ничего не успеваю. Главное, вычленить важные моменты.
О том, почему лучше написать стих, чем выносить мозг
Пишу стихи со школы. Мне кажется, в этом возрасте важно писать не для кого-то, чтобы восхищались, а именно для себя. Делиться тем, что в данный момент в душе происходит, например, переживаниями по поводу несчастной любви. Или ты пристаёшь к этому человеку со своей несчастной любовью и мозг выносишь, или ты садишься и стих пишешь. Пускай там сопли-слюни! Через любое творчество ты выражаешь свои эмоции и при этом остаёшься цельным, у тебя не портятся отношения с людьми.
А потом вода пробудила во мне новую любовь к стихам. Холодная вода во многих моржах пробудила писательскую жилку. Даже в прошлом году напечатали сборник новгородских поэтов-моржей. Когда холодно и пар от воды идёт, меня это прямо будоражит, завораживает, хочется писать стихи и рисовать картины. Пишу про природу, она для меня — самый большой источник вдохновения.
