Живая молния на дне пруда: о находках и людях на Пятницком раскопе

На Пятницком раскопе в Старой Руссе в июле – августе традиционно проходит летняя археологическая школа НовГУ. Старорусская археологическая экспедиция уже пятый год подряд собирает людей различных возрастов и профессий. Объединяет их тяга к истории, желание своими руками прикоснуться к прошлому и, может быть – найти осколок далёких веков. Ожидание и реальность у многих расходятся, но разочарованным не остаётся никто.

Утки и квадраты

Территория раскопа поделена на квадраты два на два метра, на каждом квадрате работают по двое человек. Находок обычно много – в средние века здесь располагалась усадьба. Остатки её бревенчатых построек хорошо видны в отвесных стенах раскопа. Задача на участке – вскопать, зачистить конструкции, если они есть, перебрать землю и искать артефакты. Подготовительный этап работ начинается в июне – с откачки воды.

— Если вы придёте сюда в самом начале лета, то увидите на месте раскопа пруд, где плавают утки с утятами, — рассказывает руководитель экспедиции, заведующая кафедрой истории России и археологии НовГУ Елена Торопова. — Уровень грунтовых вод здесь очень высокий, но для нас это даже хорошо – вода становится для будущих находок природным консервантом.

После осушения по всему периметру проводится дренажная траншея – чтобы вода продолжала уходить с раскопа. И только после этого можно начинать копать и искать.

Старая Русса стоит на слиянии рек Полисти и Порусьи. Благодаря уникальным почвенным условиям в средневековом культурном слое, глубиной до шести метров, хорошо сохраняются органические материалы.

— Экспедиция должна функционировать чётко и планомерно, как любое большое предприятие, — объясняет начальник раскопа, научный сотрудник Центра археологических исследований НовГУ Кирилл Самойлов. — Раскоп – как один из цехов этого предприятия. В первую очередь, нужно соблюдать трудовую дисциплину и технику безопасности: не бегать, не прыгать, не подходить близко к краю раскопа наверху, не работать без головного убора, чтобы не получить солнечный удар. И, конечно, здесь у каждого свои обязанности. А работу мы стараемся организовать так, чтобы каждый участник попробовал и научился всему: и копать, и работать с металлодетектором, и мыть, и сортировать находки.

О выборе пути, Великом и Нижнем

В экспедиции трудятся порядка 70 человек: студенты-историки, которых здесь большинство, научный состав, участники летней школы. Часть из них — школьники, для которых археология – один из вариантов будущей профессии.

— В учебнике ты можешь только прочитать об истории, а здесь её можно потрогать, — делится впечатлениями ученик 10 класса из Санкт-Петербурга Роман Кобзарь. — Я ничего сногсшибательного пока не находил – только куски кожи, обломки медных сосудов. Но даже эти находки радуют – получается, не зря ты два часа перебирал своими руками эту кучу земли, раз в итоге удалось найти кусочек прошлого.

Айс Кардонова в 35 лет решила круто изменить свою жизнь: уволилась с работы и поступила учиться на историка в НовГУ, на заочное отделение. На Пятницком раскопе Айс работает уже второй месяц, затем собирается на раскопки в Ярославскую область, позже – в Санкт-Петербург.

— Я хотела стать археологом ещё в 17 лет, — вспоминает Айс Кардонова. — Но тогда поддалась влиянию родителей и поступила туда, куда хотели они. С тех пор успела поработать и в МВД, и на «Почте России». А теперь решила воплотить свою мечту, заняться тем, что действительно люблю. Узнавать, как жили люди много веков назад, чем занимались, что носили, ели, о чём думали.

А Сергея Демешева, профессионального рыбака из старорусской деревни Устрека, привело на раскоп хобби. Он занимается краеведением и проводит для туристов экскурсии по берегу Ильменя. Родилось это увлечение в юности, во время службы в армии:

— Когда рассказывал сослуживцам, что я из Новгорода, меня часто переспрашивали: из Нижнего? Было довольно неприятно. Хотелось больше рассказать людям о нашей земле, её истории. Начал больше изучать её сам, потом стал знакомить других. А на раскопки приехал, потому что хочется своими руками ощутить то, о чём говоришь людям. Для меня это ценный опыт, появилось понимание, что здесь не просто копают, а по системе: четко организованы рабочие процессы, логистика.

Мечты о бересте и молния из каменного века

Когда спрашиваешь участников раскопок, что им хотелось бы найти, все как один отвечают: конечно, берестяную грамоту! За все годы работы в Старой Руссе их было найдено 57 штук. Береста – находка редкая, однако сезон 2023 года успел удивить, едва начавшись: в июле здесь обнаружили целых три грамоты. Две из них относятся ко второй половине XII века и написаны одним почерком. Есть предположение, что это части одного документа. Третья была найдена в траншее, сантиметров на 30 ниже – соответственно, она более древняя.

— Грамота № 55 содержит всего несколько букв, часть слова, — рассказывает директор Центра археологических исследований НовГУ Сергей Торопов. — На 56-й мы видим надпись «от Мирослава к…» — а имя адресата, к сожалению, на этот фрагмент не попало. Самая большая полоска – грамота № 57. На ней перечисляются имена и кади, или кадки – старинная мера объёма, в которой обычно измеряли зерно. Из имён нам знакомо только одно – Жаден. Возможно, это тот самый Жаден, который знаком нам по грамоте № 36 – списку должников, найденному в Старой Руссе в 1999 году.

Бересту, кстати, на раскопе находят часто, но большая её часть – просто кусочки, не содержащие письменной информации. Также среди находок много обломков посуды, украшений, фрагментов кожи и тканей животного происхождения – шерсти и шёлка. Растительные материалы, например лён, в старорусском культурном слое не сохраняются.

Ещё одна уникальная находка этого лета – подвеска из раковины каури. Украшения из этих моллюсков, которые водятся в Индийском океане, известны на Новгородчине начиная с XI века, но обычно они совсем маленькие. Нынешняя находка, занимающая треть человеческой ладони – на фоне других просто огромная.

— Удивительная вещь, я такой ещё не встречала, — отмечает Елена Торопова. — По одной из гипотез, это может быть паломническая реликвия из Святой Земли. Например, в экспозиции старорусского музея есть одна крупная раковина – сувенир из города Сантьяго-де-Компостела на территории современной Испании, где находится гробница святого Иакова. Возможно, наша находка тоже из тех краёв.

К слову, корреспондентам «Новгородского университета» повезло – одну из интересных находок сделали буквально на наших глазах. Это кремнёвый наконечник стрелы. Обнаружили его в слое XII века, но сам он родом из каменного века.

— Этому предмету не меньше 2,5 тысяч лет, — комментирует находку Кирилл Самойлов. — Видимо, в XII веке его нашли, подобрали и стали носить в качестве оберега. В то время такие наконечники считались буквально материализованной молнией, ни больше ни меньше. Такое поверье существовало у всех народов Евразии – вспомним хотя бы изображения Зевса с молнией, у которой на конце всегда такая же стрелка. Их так и называли – «громовые стрелы». И верили, что у них есть магические свойства.

Нашла магическую стрелу студентка Санкт-Петербургского политехнического университета Александра Маринова в свой первый день работы на раскопе.

Вторая жизнь и дерево в аквариуме

В течение одного сезона Пятницкий раскоп приносит, как правило, 3—4 тысяч находок. Все они проходят обработку в камеральной лаборатории Центра археологических исследований непосредственно во время полевого сезона. Затем обрабатываются в лаборатории на базе Гуманитарного института – обычно на это требуется несколько лет. После этого находки передаются в фонды Новгородского музея-заповедника.

— Нельзя просто достать вещь из земли, где она пролежала много веков без света и воздуха, и положить сушиться на стол, — объясняет Сергей Торопов. — При резкой смене условий находка неизбежно будет портиться. Наша задача – создать такие условия, чтобы сохранить находки и дать им вторую жизнь. К разным материалам при этом нужен разный подход – например, предметы из дерева до передачи реставраторам хранятся в ёмкостях с водой, как в аквариумах.

Также сотрудники камеральной лаборатории систематизируют, сканируют, фотографируют находки и даже рисуют их – иногда рука художника передаёт больше деталей, чем техника. Всё это – огромная работа, которая, в отличие от раскопок, обывателю не видна.

Сведения о каждом предмете вносятся в открытую базу данных «Древности Новгородской земли».

Летняя школа на Пятницком раскопе продолжит работу до 19 августа. Всего в ней примут участие около 60 человек из Великого Новгорода, Старой Руссы, Москвы, Санкт-Петербурга, Великих Лук, Свердловской области.

— Большинство участников никак не связаны с археологией, и это замечательно, — говорит Елена Торопова. — Нужно привлекать на раскоп людей разных специальностей, знакомить их с нашей работой, с историей страны. Я уверена, что археология – такая же стратегическая отрасль, как самолётостроение, оборонная промышленность. Поэтому главная наша задача – просвещение. Я точно знаю, что люди, которые проходят через летнюю школу, никогда не будут заниматься «чёрной археологией», уничтожать исторические памятники ради наживы.

Летняя археологическая школа НовГУ организована на базе Старорусской археологической экспедиции Центра археологических исследований при кафедре истории России и археологии при поддержке фонда «История Отечества».

Фото Андрей Циликов