Право и дело: куда и зачем идут работать выпускники юридического факультета

Фильмы и сериалы про юристов разных мастей всегда были любимы публикой. Драмы о нелёгком, опасном, но чертовски интересном ремесле полицейских, судей, адвокатов до сих пор притягивают миллионы к экранам и собирают сумасшедшие рейтинги. Естественно, сюжеты этих картин гипертрофированы, и будничная юридическая работа выглядит несколько приземлённей.

Каждый год юридические факультеты выпускают сотни молодых специалистов, которые хотят состояться в профессии. «Газон.Медиа» поговорил с тремя выпускниками юрфака НовГУ, которые сразу после бакалавриата пошли работать в суды и органы. Они рассказали, что, по их мнению, нужно менять в правоохранительной системе России, как не сойти с ума от вала бумажной работы и почему российский суд устанавливает законность, а не справедливость.

Крепкая основа

В 2021 году у выпускника новгородского юрфака Геннадия Зырянова точно есть повод назвать себя счастливчиком. Мало какому студенту предлагают трудоустройство во время защиты дипломной работы. Ещё реже такое предложение звучит от председателя государственной экзаменационной комиссии. Но случай Геннадия Зырянова оказался как раз таким.

— Я защищал работу на тему «Групповые иски в гражданском арбитражном процессе». Писал я её во время преддипломной практики — и подходил непосредственно к председателю Арбитражного суда Артёму Васильевичу Драчену. Он же был председателем экзаменационной комиссии на защите. Во время подготовки диплома мы много обсуждали правоприменительную практику по теме, — рассказывает выпускник НовГУ.

О карьере юриста Геннадий Зырянов задумался в старших классах школы. Насчёт выборы профессии он советовался с родителями, друзьями, учителями. Все говорили разное. После этих бесед понял, что по-настоящему его привлекает только юриспруденция.

— Хотя папа всегда мечтал, чтобы я стал железнодорожником или пошёл работать в какое-нибудь хозяйство, — вспоминает дипломированный юрист. — Но он не был против моего выбора. Меня никто, в принципе, не отговаривал.

На юридический факультет Геннадий Зырянов поступил на платное отделение, но учёба «на отлично» вплоть до третьего курса и научные публикации позволили перейти «на бюджет».

— Я писал статьи про конституционно-правовой статус Конституционного суда. До поправок в главный закон страны судей КС назначал Совет Федерации по представлению президента. Сейчас их назначает президент после консультаций с сенаторами. Нужно понимать, что решения Конституционного суда носят характер рекомендательный, а не прямой. Нижестоящий суд должен принимать их в расчёт при вынесении вердикта или приговора. КС также рассматривает вопросы, связанные с соответствием положений Конституции и нормативно-правовых актов. Если будет установлено противоречие, например, законопроекта основам конституционного строя или статьям второй главы конституции, то КС аннулирует действие нормативно-правового акта, — говорит выпускник НовГУ.

Сразу после защиты диплома Геннадия пригласили на работу в арбитражный суд на должность секретаря судебного заседания. Стены учреждения ему знакомы — здесь он проходил учебную и преддипломную практику. Сначала приходил на заседания в качестве слушателя, за работой судьи наблюдал со стороны.

— Арбитражный суд занимается экономическими спорами. Иски подают предприниматели, юридические лица. Мне это интересно больше, чем работа в областном или районном судах, где рассматривают гражданские или уголовные дела. Тут стоит сказать, что во время обучения в вузе нам дают общий юридический профиль, который един для вопросов недвижимости, собственности, земельных вопросов. Узкой специализации в вузе не дают, и это, я считаю, минус. Поэтому опыта в этих сферах приходится набираться уже во время работы. Люди приходят, зная базу, но без практических навыков. Они их нарабатывают уже непосредственно «в поле». Вот, например, документооборот. Он везде уже не бумажный, а электронный — но нас в вузе этому не обучают. Поэтому и ему приходится учиться уже на рабочем месте, — констатирует Геннадий Зырянов.

Поговорим непосредственно о работе. Секретарь судебного заседания составляет протокол, подшивает дела, систематизируют всю информацию, которую истец, ответчик и третьи лица привносят в процесс.

— Судья этого делать не может, потому что помимо одного дела, он ведёт ещё и тысячу других, — отмечает Геннадий Зырянов. — Я считаю работу секретаря интересной. Да, много бумаг — но так везде в юриспруденции на первых этапах. Первое время это даже увлекает, но потом начинает быстро надоедать. Но после вуза сразу не доверят вести дело, заниматься правоприменительной практикой. Ведь у вас нет опыта. Вы, к примеру, примите решение — а потом вышестоящий суд сочтет его безосновательным. Потребуется пересмотр. Зачем это надо?

По словам Геннадия, выпускники юрфака секретарями судебного заседания работают обычно два или три года, после чего уходят на повышение — помощниками судей. Сразу после вуза эту должность не займёшь, потому что там нужен наработанный в практике опыт, а на факультете пока больше делают акцент на теории.

— Есть крепкая, хорошая основа — римское право, история, уголовное, гражданское право. Но не хватает изучения правоприменительной практики по конкретным профилям. Скажем, студент на втором курсе выбирает, что он хочет специализироваться на гражданском праве — и углубляться в теорию и практику конкретно в этой сфере. А сейчас у нас 99% теории и 1% практики.

— Новгородский юрфак может конкурировать со столичными?

— Я думаю, что да. У меня есть друзья с юрфака МГУ. И вот я общаюсь с ними, но не вижу по их уровню, что это какой-то супер-топовый факультет. Да, сильные ребята есть, но они есть везде. Вопрос не в том, где ты учился, важно то, какие знания ты там получил, — считает Геннадий Зырянов.

В будущем выпускник НовГУ планирует отучиться в магистратуре, набраться опыта в арбитражном суде и переключиться на работу в гражданских процессах. Дальше дипломированный юрист хочет попробовать себя в политической деятельности.

Полевая работа

Выпускница юрфака НовГУ Дарья Ефремова со старших классов школы хотела работать следователем, хотя, по её словам, «фильмов не насмотрелась, книжек не начиталась».

— Наверное, эта работа с самого начала привлекала стабильностью. Сыграл роль и тот фактор, что ещё будучи студентом можно прийти в органы на практику, набираться опыта. Так что дело не в романтике из кино и книжек, — говорит Дарья Ефремова.

После защиты диплома бакалавра её пригласили на должность следователя в полицию. Но изначально Дарья хотела в Следственный комитет.

— Даже проходила там практику три года в качестве общественного помощника. В СК меня научили многому — процессуальным действиям, составлению протоколов. Но в целом работа в комитете мне, честно говоря, как-то «не зашла». Потом я попробовала себя на учебной практике в МВД. Там мне и коллектив больше понравился, и обстановка другая — жизни что ли больше. Ездили «на землю», с людьми общались. В СК же меня больше заставляли сидеть в кабинете, писать бумажки. Поэтому я решила попробовать свои силы в полиции. Сейчас оформляюсь.

Дарья признаётся, что с самого начала учёбы её привлекала именно «полевая» работа.

— Возможно, я так говорю пока молодая. Посмотрим, что будет дальше. Да, психологически работа следователя довольно сложна. Я ещё не очень представляю, как буду работать с людьми — это волнительно. Ведь пока что я только наблюдала со стороны за тем, как всё это устроено. На учебной практике у меня бывало, что кого-то жалко, кого-то наоборот — то есть пока со своими эмоциями сложно бороться, — говорит Дарья Ефремова

Впереди у выпускницы юрфака НовГУ стажировка в структурах МВД. После — четыре месяца обучения в школе полиции в Твери.

— Мне кажется, что сейчас к полиции у нас в стране не очень хорошее отношение. Не знаю, почему так сложилось. В МВД делают всё возможное, чтобы к сотрудникам относились лучше. Но не могу сказать, что в молодёжной среде, например, можно встретить хорошее мнение о полиции, — отмечает будущий следователь.

Свою дальнейшую карьеру она видит именно в МВД. Говорит, что хочет связать всю жизнь с одной деятельностью — как родители.

— Не хочу прыгать с места на место, — говорит Дарья Ефремова. — Я чувствую, что работа в полиции — это моё и я хочу развиваться в этом, учиться. Но как судьба сложиться дальше, я не могу говорить. Что до переезда в другой город из-за карьеры, то в этом ничего страшного нет. Я уже уезжала из родной Старой Руссы в Великий Новгород для учёбы, опыт есть. Я вообще люблю что-то новое, поэтому переездов не боюсь.

Сторона закона

Ирина Калинкина приняла решение идти на юрфак в десятом классе — когда столкнулась с правовой несправедливостью по отношению к родственнику.

— Детали раскрывать не буду. Скажу только, что тогда юристы помогли нам установить справедливость. Именно тогда мне и захотелось влиять на жизнь нашего общества, помогать людям, — говорит дипломированный юрист.

Ирина закончила бакалавриат юридического факультета в этом году. В конце обучения её пригласили на работу секретарём судебного заседания в мировой суд.

— Это низшая ступень судов общей юрисдикции, — Ирина Калинкина рассказывает про будущее место работы. — Там, также как в районном и областном судах, рассматриваются гражданские, административные и уголовные дела, но только в них фигурируют меньшие суммы или более мелкие правонарушение. Также там, например, расторгают браки — когда нет детей и раздела имущества. Или решают кто виноват в ДТП, где цена вопроса — две тысячи рублей.

С самого поступления Ирина Калинкина была нацелена на работу в суде. В районном проходила практику на втором курсе. Тогда же «старшие товарищи» всячески отговаривали от работы в суде — мол, маленькие зарплаты, условия тяжёлые.

— Но потом я пришла на стажировку в мировой суд, пообщалась с коллегами там. Они показали свои зарплатные квиточки — и оказалось, что платят там гораздо больше, чем в районном. Меня привлекает работа в суде, потому что это — непосредственно сторона закона.

— А российский суд восстанавливает справедливость или устанавливает законность?

— Хотелось бы, чтобы справедливость, — отвечает Ирина Калинкина. — Но устанавливается законность. Это взаимосвязанные понятия, но иногда они всё-таки расходятся.

После работы секретарём судебного заседания в Ирина планирует стать сначала мировым судьёй, а потом перейти в суд районный.

— На вас не давит тот факт, что судья влияет судьбу человека? Ведь он может сломать человеку жизнь или спасти её.

— Нет, не давит. Мне было бы, например, сложнее стать стоматологом — то есть человеком, который причиняет физическую боль. Понимаете, если вина человека доказана и неоспорима, то и наказание должно быть назначено, — считает Ирина Калинкина.

По мнению выпускницы НовГУ, у российской правоохранительной и судебных систем сейчас есть проблемы с доверием граждан. Чтобы это исправить, нужно проводить комплексную работу с сотрудниками органов — чтобы исключить превышения полномочий, считает молодой юрист.

— Суды у нас достаточно открытые, — говорит Ирина. — Но работу по повышению доверия со стороны граждан всё равно проводить нужно. Всё-таки люди часто обращаются в суды, судьи выносят решения. Это — важная сфера общественной жизни, к которой должно быть как можно меньше вопросов.

Фото: pixabay.com, архив героев публикации, Светлана Разумовская