Звери-синантропы в Великом Новгороде: Зоолог о том, как себя вести с дикими животными

Марина Коновалова двадцать лет рассказывает студентам Новгородского университета о зоологии позвоночных, основах животноводства и анатомии человека и животных. Среди её научных интересов — животные и их адаптация к среде обитания.

Мы поговорили с Мариной Анатольевной о том, как новгородцы контактируют с дикими животными в городских условиях, чем чревато ­брать с улицы животное домой, и что нужно делать, если вы встретили дикого зверя на дороге.

— Иногда люди приносят к домой найденного ежа, диких птиц. Стоит ли так делать?

— Никогда нельзя говорить, что человек, который проявляет альтруизм или хочет кому-то помочь, делает злое дело. Но когда речь идёт о диких животных, возникает другой аспект: зооантропонозы. Это заболевания, общие для человека и зверей. В дикой природе практически все экологические ниши заняты. Животное не только занимает определенную нишу, но и само является полноценным сообществом, занятым паразитами, глистами и так далее.

Поэтому животное, взятое с улицы — это потенциальный риск для человека и его семьи. Милая лисичка, которая ластится к вам с печальными глазами — самая опасная история. Скорее всего, она больна бешенством.

— Нужно избегать даже тех, кто ластится?

— Особенно тех, кто ластится. Потому что животные, которые перестают бояться людей и выходят в город, идут на помойку, никогда по доброй воле не подойдут к человеку. Это миф — «Он пришел к нам по доброй воле, он пришёл за помощью», антропологизация животного опасна. Скорее всего, такое изменение в поведении зверя вызвано бешенством, проникшим в мозг.

Ну, и помимо бешенства, существует много других заболеваний. Грызуны, к примеру, переносят туляремию. Городские птицы — пернатые грызуны, которые переносят общие с людьми заболевания.

— У нас есть шанс приручить лис и сделать их домашними?

— Более того, у нас есть уникальный опыт, когда человек за 50 лет провёл доместикацию лисицы. История, которая обычно длится тысячелетие, прошла за одно человеческое поколение. Этот эксперимент подробно описан в книге Ли Дугаткина и Людмилы Трут «Как приручить лису». Уникальная история по селекции и эволюционным процессам.

Другое дело, что многие думают: «Ммм, она такая милая. Хочу себе лису. Буду выставлять её фотки в Инстаграм». Хочу сказать: лиса — это не собака. Она не будет с вами лежать, не будет выполнять команды. Это другой вид животных, они хитрые, они пакостные. Если вы не займёте её ум, время, то столкнётесь с разочарованием: как минимум, с разбомбленной квартирой. Почитайте сначала, что это за зверь, подготовьтесь к её поведению, будьте ответственными. 

Это направленная работа, основанная на понимании, как животное ведёт себя в природе. Только поощряя то, что естественно для животного, мы можем получить результат. Если мы пытаемся навязать что-то противоестественное, то ничего не выйдет.

— К чему ещё нужно быть готовым, когда берёшь  дикое животное домой?

— Одна из причин, по которым подобранные животные гибнут дома у сердобольных хозяев — неправильное питание и уход. Люди очень часто не знают и даже не пытаются узнать особенности животного. Классический вариант — птицам, чтобы переварить зерно, нужны камешки. Многие об этом знают? Нет. В результате пернатые погибают.

В Великом Новгороде есть «Соколиный двор»: прекрасные люди, энтузиасты, которые помогают птицам. И делают это с умом. Стоит равняться на их подход. Хочешь помочь? Изучи, узнай, как это сделать. Это альфа и омега помощи. Мы не пускаем человека без образования вырезать аппендицит. Так почему мы решаем лечить диких зверей без знаний, как это делать? Хочешь помочь — отнеси животное к ветеринарам или изучи вопрос.

— Среди новгородцев бытует мнение, что через наш город проходит некая лосиная тропа: мол, поэтому лоси заходят в город и накалываются потом на заборы. Правда ли это?

— Если бы через Новгород проходила тропа, существовал бы постоянный миграционный путь. Тропа — это многолетний тракт, проходящий по одному и тому же маршруту. Если бы она существовала, то лоси ходили бы всегда по одной и той же улице, не меняя свой путь десятилетиями.

— Тогда почему лоси выходят в город?

— Весной лоси начинают конкурировать за территорию, происходит отселение молодых особей. Они подросли, началось соперничество: тот ареал, который занимала семья молодого лося в лесу, оказывается занят.

И вот молодняк идет на территории, где маленькая конкуренция. Где это? Правильно, в городе. Тем более, посмотрите какая прелесть. Хищников нет — здесь безопасно. В парке молодые листики и свежая, регулярно обновляемая трава. Им хорошо в городе.

— Но при этом они массово умирают.

— Да, потому что в естественной среде они не встречают некоторые вещи, с которыми сталкиваются в городе. Забор для них не является фактором выживания в окружающей среде, потому что там, где они родились и выросли, нет забора. Они воспринимают забор с пиками как высокий кустарник, который они могут перешагнуть, примять, перепрыгнуть и пойти дальше. Но нет, так не получается.

— Тогда что нужно сделать, чтобы их не было в Новгороде?

— Отгородить все трассы и все выходы из леса не получится, поэтому важна грамотная работа лесников. К примеру, прикармливание лосей в лесу в момент расселения, чтобы они не уходили в поисках лучших мест.

— Хорошо, с лосями все ясно. А почему мы встречаем кабанов в городе? Их встречают на Псковской улице, в Юрьево. Есть ощущение, что они к нам будто подбираются. Или это мы подбираемся к их среде обитания со своей застройкой?

— Есть такое явление, как синантропность. Синантропы — это животные, которые живут рядом с человеком, но не домашние собаки и коты, а крысы, енотовидные собаки, лисы и так далее. Рассмотрим синантропность на примере крысы. Она небольшая, всеядная, имеет гибкий график выхода на охоту и у неё неплохие умственные способности. Это признаки типичного синантропа.

Почему к людям приходят синантропы? Конкуренция за пищу. Если в городе много бродячих собак и кошек (хотя, это безусловно, плохо), то у синантропов есть соперничество за еду. Если мы убираем диких собак и кошек, то конкуренция за пищевые ресурсы исчезает. А ведь пищи в городе много: помойка — это благодать, ниспосланная на небольшого животного, для них это настоящий пир.

Животные, которые питаются на помойках, больше производят на свет потомков. Затем эти потомки начинают кормиться по примеру родителей: их никто не отстреливает, никто им не мешает, они не боятся человека и остаются в городской черте. Кстати, одомашненные собаки и кошки начинали с такой же схемы. Кабаны такие же синантропы. В городе их привлекает еда, безопасность, множество укрытий — к примеру, под трубами.

— Как вы думаете, с каждым годом таких синантропов будет появляться всё больше? Нужно ли что-то делать, чтобы их отвадить?

— Это зависит от многих факторов, даже от таких, как график вывоза мусора. И многое зависит от отношения населения: очень характерна в этом вопросе Англия. Лисы там давно стали синантропными животными, практически как бродячие собаки, и никого это не беспокоит.

— То есть у нас, возможно, будет такое же отношение к кабанам и другим диким зверям, как к крысам?

— Всё зависит от того, какую политику примут в отношении этого. Ситуация похожа на вопрос бродячих собак: можно собрать всех в приют, но это не избавит город от бродячих собак. Ведь даже если сейчас собрать их всех в приют, появятся новые. Так и с синантропами: если их изъять из города, на их место придут новые.

Если всё-таки мы будем сосуществовать рядом с синантропами, необходимо будет провести ряд мер, и в первую очередь — делать прививки от бешенства.

— Вы сравниваете диких животных с бродячими собаками, но ведь дикий зверь гораздо опасней. Он может укусить, наброситься, покалечить человека.

— Совсем не так. У синантропов ещё сохранился страх перед человеком: если вы хотите испугать лису, вам достаточно воспроизвести звук, которого нет в дикой природе: шум, бряк и так далее. Или изобразить из себя более крупное животное, к примеру, поднять над собой пиджак. Это испугает лису. А собаку нет. Потому что собака напрочь потеряла страх перед человеком, и есть вероятность, что она отреагирует агрессивно. Тем более, бродячие собаки собираются в стаи. Лисы, енотовидные собаки — нет.

— То есть собаки страшней чем лисы. А кабаны какое место занимают в этой классификации?

— Смотря кого вы встретили. Если самку с кабанятами, то тут только перекреститься. И ещё, важная деталь: нельзя убегать. Даже от собак. Дело в том, что как только вы убегаете, у животного включается инстинкт преследования.

Также и с прямым взглядом — не думайте, что вы подчините зверя, покажете ему, кто главный, нет. Для животного прямой взгляд — угроза. Представьте, встречаете бродячую собаку, смотрите ей в глаза: если она не чувствует себя лидером, то она может отвести взгляд и уйти. Но далеко не каждая собака решит уступить. Она может ответить нападением вашему действию, которое представляет угрозу.

— То есть убегать и смотреть в глаза нельзя. А медленно уходить?

— Лучше остановиться, спокойным голосом сказать то, что успокоит вас. Продемонстрировать свою уверенность в себе. Расправить плечи, спросить: «Ну и что ты на меня лаешь?». Чаще всего это обескураживает. Она понимает, что угрозы вы не представляете, но и на конфликт не нарываетесь.

— А собаки могут почуять страх?

— Для стайных животных на расстоянии гораздо важнее язык тела. Почуять страх — это маловероятно. Если вы боитесь, то вы чаще всего реагируете как животные. Включается первая сигнальная система. Человек пытается свернуться, понуриться. И животное это понимает. И собаки тоже. Для собаки грех не показать своё лидерство перед тем, кто её боится — полаять, продемонстрировать силу. А если вы уверены в себе, то собака решит, что ей не так важно утвердится.

— А насколько адекватно то, что люди пытаются транспортировать животных в неестественную для них среду обитания? К примеру, у в Новгородской области была ферма с верблюдами, но разве тут им не холодно?

— Человек всегда тащит за собой всех животных: так они и расселяются. Если бы я на перспективу рассматривала этот вопрос, то я бы посмотрела, что является лимитирующим фактором для вида. К примеру, лимитирующий фактор для верблюда — не температура. Они прекрасно будут жить в Якутии, потому что шерсть и жир — это анатомическая защита как от холода, так и от жары, как термос. Лимитирующим фактором для верблюда станет влажность. Но пока мы не попробуем, мы не узнаем. Возможно есть ещё какие-то ограничивающие факторы.

Пробовать человек всё равно будет — в этом сущность людей: осуществлять дерзкие проекты. Другое дело, пока животное, нетипичное для местности, находится на ферме, оно не угрожает окружающей среде, как кошки в Австралии.

— Которые переели птиц киви?

— Именно. Австралия откололась рано от общего континента, и там сложилась другая эволюционная история. Хищник всегда определяет эволюцию биоты. Максимально продвинуты те, кого едят там, где максимально продвинутые хищники. Это такая игра — я стараюсь побыстрее убежать, тогда я буду бегать ещё быстрей или стану идеальным засадным хищником и тебе будет от меня не скрыться. А в Австралии птицы нелетающие — их любой несовершенный хищник, даже варан, доползёт, схватит и съест.

Поэтому, когда в Австралию прибыли продвинутые хищники, они увидели скатерть-самобранку: бегать не умеют, летать не умеют, ешь — не хочу и размножайся.

— А в Новгородскую область кого-то завозили?

— Бобра. Американского бобра. 20 лет назад его завезли и успешно интродуцировали. Изначально у нас были бобры, затем их истребили, а потом вновь завезли. Все были рады, но не все были подготовлены к последствиям. Бобры влияют на гидрологический режим, это животные-архитекторы, и с ними надо считаться.

— То есть бобры, которые виновны в размытии дорог — это правда.

— Надо изучать вопрос подробно. Но то, что построенные нами дороги и жизнедеятельность животных связаны — это абсолютно точно. К примеру, трассы, окружающие Новгород, защищают нас от крупных хищников: волки и медведи не выходят к нам из-за шума и непрекращающегося потока машин.

—  О медведях. Правда ли, что, когда встречаешь медведя, нельзя шуметь на него?

— Наоборот. Надо попытаться его пугать. Но если это медведица с медвежонком, то вас ничего не спасёт. А если нет — то пытайтесь шуметь, греметь. Делать что-то нехарактерное для дикой природы. Или второй путь — реакция замирания спасла не одного человека. Но только если вы увидели его раньше, чем он вас: делайте вид, что вас просто не существует.

— А если встретишь рысь? Как вести себя с ней?

— Рысь опасна, но я не встречала истории о нападениях рыси на человека в Новгороде. Это более осторожное, засадное животное. И если вы увидели рысь — то это какая-то не очень успешная рысь. Потому что по-хорошему, вы ни видеть, ни слышать её не должны.

Фото: Светлана Разумовская